Сердце отца. Повесть - Кайркелды Руспаев

– Стыдно в твои годы не уметь доить, у нас маленькие девочки доят по три коровы за раз. Соседи смеются над тем, что ты такая неумеха.

Майра обиженно надулась.

– Где я могла научиться доить? А тебе нужно было взять в жены девушку из аула, чтобы не краснеть за меня.

Сабыр поворачивает к ней смеющееся лицо и весело замечает:

– Ничего! И городским не мешает знать, откуда берется молоко, как оно нам достается…

Корова забеспокоилась и, преступив, отстранилась от Сабыра. Очнувшись от воспоминаний, он замечает, что ведро уже наполнилось, и молоко пениться и шипит, грозя перелиться через края. Сабыр тщательно вытер вымя и понес молоко в дом. Сосед стоит на том же месте, с удовольствием делая затяжку за затяжкой. Табачный дым вторгся неприятно в аромат парного молока, в теплые привычные запахи навоза и скота, и Сабыр недовольно сморщил нос. Он встретился с презрительно – ехидным взглядом соседа и, нахмурившись, ускорил шаг, давая понять, что продолжения разговора не будет. На ум пришли недавние слова Рахата: «Вы из-за него не женились в свое время, а он бросил…» Сабыр поставил ведро возле сепаратора, взял другое и пошел обратно.

И снова под мерные звуки дойки нахлынули воспоминания.

3

Автобус качается на рытвинах, и в такт ему раскачивается миловидная женщина, сидящая рядом со стороны прохода. Она дремлет, а временами и засыпает, и в какой-то момент Сабыру пришлось придержать ее за плечо, чтобы предотвратить падение.

Женщина повернулась к нему, взглянула вопросительно, и Сабыр пробормотал извиняясь:

– Простите, мне показалось – вы сейчас упадете.

Затем предложил:

– Давайте поменяемся местами.

Пересели. Женщина вытерла глаза носовым платком и, улыбнувшись признательно, объяснила свою сонливость:

– Посреди ночи села на поезд и с тех пор все еду. В поезде теснота, духота, не пришлось поспать. Ну и в автобусе, вот…

Сабыр понимающе кивнул и спросил:

– Вы едете в Алгу?

– Да. И вы туда?

– Ага, – отвечал весело Сабыр. Миловидная женщина все больше нравилась ему. Он поспешил продолжить разговор:

– Вы к нам в гости? К кому, если не секрет?

Попутчица отрицательно качнула головой. И этот ее простой жест понравился Сабыру.

– Я по работе, – сказала она, – В командировку. Я инспектирую библиотеки. В вашем районе впервые. У вас хорошая библиотека?

Вопрос незнакомки смутил Сабыра. Он, конечно, любил читать, но в последний год ему было не до книг – умерла жена, и эта смерть, внезапная, как впрочем, и все смерти, выбила из жизненной колеи, и лишь забота о маленьком Абае не давала распускаться. Какие уж тут чтения…

Сабыр понимал, что выглядит в ее глазах невеждой. Но не станешь же все объяснять! А она все больше нравилась ему, и Сабыру пришлось немного покривить душой:

– Да. Но в ней мало новых книг. Сейчас пишут о писателях, которые были запрещены, их начали издавать, но они к нам не поступают. Говорят, только по большому блату можно те книги достать. Поэтому…

Сабыр почувствовал, как его коснулось что-то очень нежное – это попутчица снова заснула, приклонив голову на его плечо. Сабыр замолчал, замер, стараясь дышать как можно ровнее. Ему стало хорошо – хорошо. Прикосновение чужой женщины было таким, что Сабыр забыл все: и свое вдовство, и тревогу о сыне, оставленном дома. Незнакомка не напомнила Майру. Нет, она была совершенно другой. Но это ее доверительное прикосновение дало почувствовать, что она единственная, способная заменить покойную.

Сабыр осторожно переложил ее на свои колени. Женщина почувствовала этот маневр, но не воспротивилась. Сабыр нечаянно зацепил ее берет, и из-под него хлынул шелковый поток каштановых волос. Он подобрал их рукой, и держал на весу, не решаясь заправить на место.

– Вам нравятся мои волосы? – услышал он.

Женщина повернула лицо, не меняя позы. Взгляд ее свидетельствовал, что ей нравиться лежать вот так, расположившись на коленях сильного, но предупредительного мужчины.

– Хм… – в горле пересохло. Сабыр не знал, как вести себя с этой непосредственной женщиной, которой и он, видимо, понравился. И сказал, оставив без ответа ее вопрос:

– Как вас зовут? Меня – Сабыр.

Женщина легко выпрямилась, рассыпав роскошные волосы свои по плечам.

– Очень приятно, – сказала она и представилась: Корлан.

– Я вас разбудил. Поспите еще, до нашего аула далеко, – предложил Сабыр.

– Нет, расхотелось что-то, – отказалась Корлан. Она потянула свою руку, и Сабыр смутился, заметив, как крепко сжимает ее нежную ладонь…

Разговор был прерван внезапной остановкой мотора. Автобус еще некоторое время катился по инерции, и в наступившей тишине раздался смачный мат водителя. Он костерил: и старую машину – «утиль», и начальство автобусного парка, и «эту чертову дорогу», и «эти аулы-тупики». Пассажиры вначале виновато молчали, а когда водитель, отворив дверцу, вышел и полез под капот, заговорили разом, поднялись, и, шумя и толкаясь, устремились наружу.

Сабыр с Корлан тоже вышли. Вдохнув полной грудью свежий ветер степи, он окинул быстрым взглядом окрестности. Кругом расстилалась степь с редкими вкраплениями околков. Корлан заговорила мечтательно:

– Глядя на степь, хочется идти, идти, идти, чтобы преодолеть ее беспредельность. Может быть, есть где-то конец ей? Или нет?

Корлан стояла рядом и чуть впереди. Сабыр понимал, что это риторический вопрос. Степь и на него воздействовала подобным образом, и ему иногда хотелось уйти в нее безоглядно, безвозвратно…

– У всего бывает конец, – сказал он изменившимся голосом. Корлан заметила этот неуловимый переход в настроении своего спутника. Она повернулась к нему и взглянула задумчиво-пристально.

– А у вас поэтическая душа, – заметил Сабыр.

Корлан хотела что-то сказать, но тут водитель сильно хлопнул капотом и заявил во всеуслышание:

– Все! Приехали. Нужен буксир.

Пассажиры озабоченно зашумели, но водитель никак не среагировал на их ропот. Он тщательно обтер руки ветошью, взял из кабины пиджак, неторопливо закурил, и, захлопнув так же громко дверцу, отправился пешком по направлению движения.

Корлан проследила взглядом за действиями шофера, а потом повернулась к Сабыру.

– А далеко до вашего аула?

– Как вам сказать? Для меня недалеко. Видите – деревья в ряд? Это защитка, а за ней – наш аул.

– И вправду недалеко, – согласилась Корлан. Затем предложила: – Давайте махнем пешком. Напрямки.

– А вы не устанете? – поинтересовался Сабыр.

– Нет. Мне порядком надоела эта езда.

И решительно шагнув в указанном направлении, она оглянулась на последовавшего за ней Сабыра, и озорно блеснув глазами, сказала:

– А вы понесете меня, если я устану?

Сабыр откликнулся в тон ей:

– Хоть на край света!

И быстрыми шагами догнал ее, и они отправились в степь, держась за руки. Стоявшие возле автобуса односельчане начали обсуждать событие, свидетелями которого стали только что.

– Быстро же он забыл покойную, – сказала одна тетка.

– Да-а, – согласилась с ней другая, но затем привела доводы оправдания, – Но, с другой стороны – что ему делать? Ему нужна жена, женщина, даром, что промаялся год. Да и пацану – мама.

– Ну-у, никто не заменит родную мать. А уж эта…

Сабыр с Корлан шли по весенней степи, не слыша этих слов, не чувствуя взглядов в спину, обходя поляночки неказистых цветов. Некоторое время они молчали, но вот, словно сговорившись, посмотрели друг на друга и улыбнулись.

– Корлан, давайте прейдем на «ты», – предложил Сабыр, – Я словно повстречал давнюю

знакомую. Не знаю почему, но это чувство возникло, как только вы сели рядом со мной.

– Да? Странно, но и у меня такое же ощущение. Вообще-то я очень неконтактная и трудно схожусь с людьми. У меня нет друзей и подруг, я имею в виду настоящих. И я не люблю, когда ко мне пристают незнакомые мужчины.

– А они, наверное, часто это делают, ведь вы такая красивая, – сделал Сабыр комплимент, и его попутчица улыбнулась признательно и немного горделиво.

– Я тоже не из тех, кто умеет легко завязывать знакомства. Но мне повезло – вы заснули и чуть не свалились на проход.

Путники рассмеялись. Им обоим стало легко и весело. Растаяли остатки скованности и неловкости.

Корлан заметила:

– Что-ж вы, сами хотели перейти на «ты», а все выкаете? А что до повода к знакомству, в подобных случаях я, даже упав, не приняла бы предложения незнакомого мужчины пересесть, тем более, не позволила бы ему уложить себя на колени. А к вам…

Корлан поправилась:

– А к тебе я сразу прониклась доверием.

Сабыр смущенно улыбнулся и спросил:

– Корлан, скажи, ты… замужем?

– Да, – сказала Корлан, и ее глазами овладела печаль, – К сожалению, да…